Национальная политика, ты где?

Декабрь 2010 года ознаменовался двумя событиями — трагическим и смеш­ным. Трагическое — убийство фут­больного фаната и последовавшая за ним акция возмущённых подлостью и про­дажностью правоохранительных органов, коллег погибшего на Манежной площади. Обитатели кремлёвских стен вдруг узна­ли, что жизнь есть не только за МКАДом, но и в Новом Вавилоне тоже. И что граж­данское общество, молодое, свободное от советских страхов и советской куль­туры, пришло постучать к ним в ворота. Обитатели испугались. И совершили смешное событие — заседание Госсовета по проблемам материнства и детства 27 декабря. Там хотели в частности, «протащить» вопросы ювенальной юстиции (см. «Форсайт-апокалипсис»). Собрались солидные люди, министры, губерна­то­ры, общественные деятели. Цифры приготовили, предложения. Но тут влетает в зал лучший блогер страны, хмурит бровки и предлагает изменить повестку дня — обсудить национальную политику. Такое мог сказать товарищ Сталин, ну Хрущёв, то есть — «хозяин». Лучшего блогера, при всём уважении таковым никто не считает. Далее был цирк, где весь этот коллективный разум нёс ахинею на темы национальной политики. Всё-таки, мастерства не пропьёшь — обсуж­да­ли то, чего в России давно нет. А спросить было некого. Ну, хоть бы Татарстан с Мордовией, где национальная политика и вполне внятная, существует.

Каждому — своё с рожденья счастье,

К одному оно легко приходит,

Ко второму — не притянешь миром.

Ни один без счастья не родится,

И любому Шкай даёт дорогу,

И любой, пока живёт и ходит,

Сам шагает по своей дороге.

Для чего же слёзы лить напрасно?

Что за прок в рыданиях и плачах?

Впереди дорога расстелилась,

Так иди, иди вперёд смелее,

Ведь никто конца пути не знает.

Это строки из мордовского древнего эпоса «Масторава» («Мать-земля»), кото­рый, как любой эпос, хранился в народе в изустных преданиях и пере­да­вал­ся в поколениях. Последние тридцать лет шла работа по формированию письменной версии эпоса. Книга была представлена делегатам пятого съезда мордовского (мокшанского и эрзянского) народа, который состоялся в Саранске в 2009 году. Именно так, с уточнением в скобках, давно уже именуется мой на­род в угоду некоторым интересным людям, которые со времён первого съезда с неодолимым упорством проводят мысль, что нет на свете никакой мордвы, а есть отдельные народы — мокшане и эрзяне. На съезде я был членом мандат­ной комиссии и обратил внимание, что на регистрации треть делегатов записа­лась мокшанами, треть — эрьзянами, а треть — мордвой. Вот и пойми нас…

Между тем, мордва есть, и есть давно. Археологические памятники мордвы имеют историю в две тысячи лет. Те самые, библейские. Река Волга, которую тюрки называют «Итиль», у мордвы носит название «Рав» (это явное влияние контактов с Древним Египтом). На 2012 год намечено празднование 1000-летия единения мордовского народа с народами России. Именно «единения», а не «вступления», ибо России тогда ещё не было. Единение, конечно своеоб­раз­ное. Например, при нашествии Батыя мордовские князья — инязорь объеди­ни­лись с булгарами, но силы были неравны. Бату-хан оценил храбрость мордов­ских воинов и присоединил их к своему войску. И теперь в европейских летопи­сях сохранились сведения о страшных мордванах, которые шли впереди батые­вой орды и уничтожали всё, что шевелится. На Куликовом поле мордва выступила на стороне Мамая, и, как известно, неудачно. Вот тогда и воссоеди­нилась мордва с Русью окончательно. Как написал Есенин: «Затерялась Русь между Мордвой и Чудью…». Настолько затерялась, что спасаясь от насильст­венной христианизации, будучи ссылаем целыми деревнями за бунты или по служебно-казацкой надобности (мордва — всегда народ служивый) образовал мой народ огромный ареал дисперсного расселения, включая Сибирь и Даль­ний Восток. Основное мордовское население сосредоточено в Поволжье. Сосре­доточеность эта настолько обширная, что когда саратовские мордва-комму­нисты поставили вопрос о создании Мордовской автономной области, было предложение основать ее со столицей в Бугуруслане. Кстати, вопрос этот они поставили через десять лет после того, как были образованы Татарская, Вотская (удмуртская) и Марийская автономные области. Мордва ещё и народ неторопливый, «тормозной», не зря нас до революции иногда называли «поволж­ские финны». Вот и теперь, в самой Республике Мордовия этнической мордвы — треть населения, а мордовская диаспора насчитывает 75 процентов от всего мордовского народа.

Помнится, на четвёртом съезде мордвы председатель ульяновской диас­по­ры Михаил Иванович Крымкин сказал: «Не оскорбляйте нас словом «диаспора», мы такая же мордва, как и население Мордовии». На пятом съезде это слово звучало уже абсолютно полноправно. Ничего оскорбительного в нём нет, а если и «нарезаны» были границы нынешних субъектов Федерации достаточно слу­чай­но, то ведь нынешняя «вертикаль власти» очень запросто этот недостаток устранит. Намеченное и уже реализуемое «укрупнение регионов» до тридцати восьми, в частности предусматривает и объединение Мордовии и Пензенской области. Что будет дальше не в экономическом, а социально-культурном смысле, власть имущие продумывать «не успевают». Вот и ещё более «гени­альную» мысль ляпнули — про 20 каких-то «агломераций». Ох, и любят слова, смысла которых не понимают! Эту тему я затрагивал и на съезде мордвы, и на прошедшем за месяц до этого съезде финно-угров. Успокоили, выразили «оза­бо­ченность» в резолюции — и всё хорошо. Вообще пятый съезд мордвы по сравнению с четвёртым порадовал отсутствием «перестроечного» кликушества и пустозвонства, но и насторожил определённой «управляемостью», очень хорошо нам знакомой по форумам КПСС.

А думать о новых формах общественно-государственной организации нужно уже сейчас, пока не наломали дров с «укрупнением». Мало ли было в России кампаний и починов, ушедших в песок, а народ — оставался. И не всегда в луч­шем виде. Может быть перенять опыт парламента саамов, которые кочуют на территориях Швеции, Финляндии и Норвегии. Этот парламент вносит свои предложения в правительства трёх стран, и они предусматривают в бюджетах вопросы образования, издания саамских учебников, развития сотовой связи в тундре. Возможно, подобные структуры, национально-государственного типа должны появиться и в России. Впрочем, на опыте Мордовии мы можем наблю­дать постепенное развитие пересечения «сетевых» структур национального движения и «вертикали» государственного управления. Мордовская Республика с каждым годом усиливает и развивает работу с диаспорой. В нашем случае эта политика очень эффективно пересекается с национальной политикой, прово­димой в Татарстане. Во всяком случае, общаясь с руководителями диаспор других субъектов федерации, особенно областей, считающихся исконно «рус­скими», убеждаюсь, что они такой поддержки со стороны властных структур не находят. Поэтому избранный на съезде Совет и Исполком движения мордов­ского народа призван стать прообразом таких общественно-государственных структур, значимых для всех национальностей России и гипотетического «гражданского общества».

Другой вопрос, во имя чего должна осуществляться национальная политика. Только ли ради пресловутого «сохранения» культуры, языка, традиций. Как пси­холог могу сказать, любая борьба «против» чего-то или попытки «сохранить» заканчиваются поражением. Это не футбол, здесь на чужом поле всегда проиг­рываешь. Обычно обращаю внимание делегатов подобных форумов на одну деталь. Если на торжественное открытие многие приходят в национальных кос­тюмах, то на рабочих заседаниях съезда все уже одеты по-европейски. Не будем мы ходить в лаптях и старинных платьях, к чему нас призывают отдель­ные, упёртые «как мордва» национальные деятели. Впрочем, как и баварские немцы, надевающие дедовы кожаные шорты только на пивной фестиваль. Хотя, на Госсовете что-то про русские сарафаны и хороводы прошамкали. С них — станется… И язык — живое существо, которое не будет спрашивать согласия самых ретивых поборников на своё сохранение или использование. Хорошо по этому поводу сказал один из делегатов, мордвин, знаменитый актёр Николай Чиндяйкин («Час Волкова» помните?): «Я много лет работал в Италии. Нет ника­кого итальянского языка, а есть множество наречий. Северяне не понимают «наполитано», тосканцы не понимают сицилийцев. Но итальянцы выбрали тос­канское наречие, на котором говорил Данте, и оно стало языком газет, телеви­дения, литературы. При этом все местные наречия сохранились». Нынешние мордовские лингвисты предложили постепенный переход к созданию общемор­довского языка на базе мокшанского и эрзянского (их разницу можно предста­вить, сравнив руский язык и настоящий украинский, не «суржик»). Разумеется, этот процесс займёт десятилетия, да и вообще идея пока на стадии дискуссий. Но уже вызвала целую истерику у поборников «сохранения» и «спасения». Не зря сказано — пеньки гордятся своими корнями, а деревья гордятся своими плодами.

Наше будущее, наши «плоды» — это молодёжь. Именно её национальная самоидентификация определит будущее и нации, и её языка. И призывать её вернуться в прошлое по меньшей мере неумно. Нужно думать и проектировать, как будет выглядеть мордва будущего. Отчасти это было видно на форуме нацио­нальной моды в ходе съезда, в книгах молодых писателей и поэтов (не только на мордовских языках). Прекрасный пример заботы о будущем — образова­тельная политика Мордовии. Уже несколько лет Мордовский университет до тридцати процентов мест резервирует для абитуриентов мордовской диаспоры. И их поток нарастает. Впрочем, и на местах мордва не оставляет молодёжь без внимания. На съезде получили заслуженные награды две замечательные мор­довки из Татарстана. Ольга Даниловна Никушина, директор Киртелинской школы Тетюшского района, настоящий мордовский просветитель, удостоена звания «Заслуженный учитель школы Республики Мордовия». А преподаватель вокала Тетюшского педучилища, руководитель эстрадно-фольклорной группы «Валда вайне» («Светлая душа») Александра Филипповна Абдрашитова стала заслуженным деятелем культуры Республики Мордовия.

Я смотрю на сцену, на эмблему пятого съезда мордвы и пытаюсь понять за­мысел автора. Два медведя (видимо,эрьзя и мокша), древние тотемные сим­во­лы лесного народа мордвы, держат в лапах застежку-сюлгам, которая когда-то украшала и гражданскую одежду, и боевые доспехи мордвы. Держите её крепче, медведи, не ссорьтесь. И тогда всё у нас получится.