Мы с Волги… Пролетели…

Кинематограф Татарстана – змеюшник. Интриги, подсиживания, стукачество. Что поделаешь – творческие люди. Мы тут выдвигались на конкурс грантов для съёмок различных фильмов в Министерстве культуры. Естественно, «пролетели». Там надо «подковёрно» заручаться поддержкой, не состоять в «чёрных списках». Ну, короче: работа – коту под хвост. А чтоб не пропадало (или вдруг деньги найдём для съёмок) – публикую здесь.

Сценарий документального фильма «Традиции обрядной культуры народов Татарстана»

(Рабочее название: «Мы – с Волги, из Казани»)

Авторы сценария: Диц Виктор Георгиевич, Новиков Сергей Владимирович.

Фильм «переплетает» судьбу, традиционные обряды и обычаи двух волжских народов: мордвы и немцев. Мордва — самый «коренной» народ Поволжья — древняя мордва жила здесь ещё две тысячи лет назад. Немцы — народ «переселившийся», но за века со времён Петра и Екатерины Великой словосочетание «поволжские немцы» звучит так же естественно, как «баварские немцы».

Сюжетно фильм строится на «диалоге» (игровой реконструкции) Александра Пушкина, Карла Фукса и Габдуллы Тукая.

*    *    *

[Панорама Волги, панорама Казани, памятник Пушкину у оперного театра]

Голос за кадром – 1 (мужской): «Волга… Сколько судеб и народов вплела ты в свой венок. И имён у тебя – много: «Ра» у древних египтян, «Идель» у татар, «Рав» у мордвы… Красавица Волга, «Матур Идел». А вот в мордовских языках нет родов – мужского и женского, поэтому «Мазы Рав» звучит в среднем роде.»

«Финно-угры – самые «коренные» народы Поволжья. Уже две тысячи лет жили здесь древние предки мордвы, марийцев, удмуртов. Немцы появились на Волге позднее, но уже века, со знаменитой Кукуевой слободы при Петре – тоже народ «местный». Словосочетания «баварские немцы» и «поволжские немцы» звучат совершенно естественно. Проследуем же за тенями великих, посмотрим, как традиции тех, древних столетий перешли в нашу современность…»

Памятник Пушкину у оперного театра, музыка. Вечереет, памятник превращается в силуэт, Пушкин сходит с пьедестала, читает отрывок из народной песни, записанной им в Болдино:

Не надо мне, матушка,
Ни мёду, ни сахару,
Ни сладких яблочков,
Ни медовых пряничков;
Приведи-ка, матушка,
Татарина со скрыпкою,
Мордвина с волынкою,
Холостого с дудками!…

Пушкин (идёт по улице): «Мало кто знает, что моя всемирно знаменитая няня Арина Родионовна была не русской, а ижоркой – крестьянкой финно-угорского племени. От её сказок — финно-угорские образы и в моих сказках: дуб, златая цепь, кот учёный — это всё от них, от финно-угров. Впрочем, мы уже пришли. Я намерен нанести визит профессору Карлу Фуксу. Весьма неординарная и известная личность в Казани».

[Памятник Фуксу «сходит» со своего пьедестала, портреты Фукса]

Голос за кадром – 1 (мужской): «Карл Фёдорович Фукс – врач, ботаник, этнограф, историк, археолог и нумизмат. Профессор и ректор Казанского императорского университета».

[Кадры исторической хроники Казани]

Голос продолжает: «Пользуясь уважением в татарском обществе и большим влиянием в качестве врача в домах татар, он присутствовал при таких обрядах, зрелище которых обычно недоступно для посторонних. Он – единственный, кого, вопреки религиозным представлениям, допускали к больным женщинам – татаркам. Высшим выражением доверия была его медицинская печать с надписью «Табиб Фукс».

[Пушкин и Фукс в кадре. Приятная встреча, знакомство. Приглашение к столу]

Пушкин: «Как вы добры, Карл Фёдорович, как дружелюбно и приветливо принимаете нас, путешественников!… Для чего вы это делаете? Вы теряете вашу приветливость понапрасну: вам от нас никто не заплатит; мы так не поступаем, мы в Петербурге живём только для себя».

Фукс: «У нас, милостивый государь Александр Сергеевич – всё по-семейному. У нас тут – и мусульмане, и православные, и лютеране и другие инородцы. Намедни, ездил я в уезд, к мордве».

[Спутниковая карта Татарстана. Укрупняется, переходит в Тетюшский район. Указатель «село Кильдюшево». Кадры мордовского праздника  «Валда шинясь»]

На их фоне Голос за кадром-2 (женский): «Практически у всех народов календарь праздников совмещался с земледельческим календарём. Отсюда и татарский Сабантуй, и марийский Семык, и чувашский Уяв. У мордвы тоже сохраняются отголоски древних «озксь» — молений-праздников. С принятием христианства народный календарь совместился с церковным. И всё-таки, древние традиции — живы. В Тетюшском районе возрождён старинный обычай мордвы-мокши отмечать день летнего солнцестояния — «Валда шинясь» («Светлый день»). Здесь же установлен единственный в мире памятник герою древнего мордовского эпоса — Тюштяню.»

[Кадры праздника «размываются», уходят. Выводится сцена Фукс и Пушкин за столом]

Фукс продолжает: «Мордвин имеет самолюбие, заметное и в народе, не много образованном; он даже гордится тем, что он мордвин. У мордвы — довольно здравые суждения, которым я нередко удивлялся. Заметил, что у народа сего нашла местечко и поэзия, я пригласил к себе несколько деревенских певцов и певиц. С какою готовностью и охотою мужчины и женщины мордовские начали мне рассказывать, толковать и переводить свои песни».

[Фоном звучит мордовская песня, немного усиливается, переходит в Голос — 2]

Голос за кадром – 2 (женский): «Эрзянский праздник-обряд «Балтай» — уникален. Празднуется он только в одном селе — Мордовская Кармалка Лениногорского района через неделю после Троицы.

[Спутниковая карта Татарстана. Укрупняется, переходит в Лениногорский район. Указатель на дороге: «Мордва-Кармалка»]

На фоне кадров праздника «Балтай» Голос-2 продолжает: «Легенда гласит, что больше ста лет тому назад жил возле деревни, в лесу, старик-отшельник по имени Балтай. Однажды он решил развлечь детей: нарядился в «шубу» из кленовых веток, изображая медведя. Медведь — древнее тотемное животное лесного народа мордвы. Пришёл Балтай в деревню, и во главе целой детской процессии пошёл по улицам. Дети обливали всех встречных водой, вызывая дождь.

В наши дни жители села и их гости собираются на лесной поляне, поют песни, поздравляют и награждают достойных, чествуют уходящих в армию. Потом проходит обряд выборов «медведей». Кто больше соберёт с завязанными глазами сосновых шишек — тот и «медведь».

Бабушки обряжают «медведя», «медведицу» и «медвежонка» и торжественно ведут по селу в сопровождении целой процессии. Посещают святой источник. На улицах хозяйки накрывают столы с угощением для гостей, а дети традиционно поливают всех водой, вызывая дождь. На площади, в конце праздника, участники «раздёргивают» шубы «медведей» и этими кленовыми ветками похлёстывают друг друга, приговаривая: «Шумбраши», то есть, желая здоровья на целый год. А в ночь после «Балтая» обязательно идёт дождь»

[Спутниковая карта Казани. Укрупняется. Улица Московская, дом Фукса]

Пушкин: «А кроме Вас, любезный Карл Фёдорович, много ли немцев проживает в Казани?»

Фукс: «Извольте, расскажу…» (делает жест рукой в сторону окна)

Голос за кадром-1 (мужской) на фоне кадров исторической хроники Казани, портретов упоминаемых в комментарии людей: «Немецкая община в истории Казани сыграла заметную роль. Помимо самого Фукса следует упомянуть Карла Клауса, открывшего единственный природный химический элемент на территории России — рутений (то есть «русский»). Вся Казань знала старинную городскую аптеку Бренингов. Часы на её здании идут до сих пор. По всей России славились напитки завода «Восточная Бавария» Петцольда. Множество деятелей искусства, науки, музыкантов, учёных собирались в самой знаменитой литературной гостиной дома Фуксов у его супруги Александры Андреевны Фукс (урождённой Апехтиной)»

[Немецкие обряды в национальных костюмах демонстрируют члены немецкой общины Казани]

Организатор и руководитель немецких организаций Казани и Татарстана (включая Казанское немецкое общество имени Карла Фукса) В.Г. Диц рассказывает и комментирует. Кадры восстановления и освящения кирхи и первого в Казани полнокровного венчания по лютеранскому обряду (материал отснят 10.06.2016).

Сюжеты из жизни немецкой общины (регулярные встречи с делегациями немецкоязычных стран Европы, концерты органной музыки, камерного оркестра, немецкого театра и вокальных коллективов) чередуются с кадрами праздников мордвы, чувашей, мари, кряшен, сабантуя и «Каравона».

[Снова окно в Доме Фукса, Пушкин и Фукс за столом. Входит Тукай]

Фукс: «О! Позвольте рекомендовать, любезный Александр Сергеевич: весьма талантливый татарский поэт – Габдулла Тукай. Лично встречаться нам, увы, не довелось, только на Парнасе. Но смею заметить – его поныне так и называют – «Татарский Пушкин», или, между нами, немцами – «Татарский Гёте».

Тукай: «С 1812 года Карл Фукс открыл также врачебную практику. Зная, что простолюдины относятся с предубеждением к аптечным медикаментам, он лечил их по возможности домашними средствами и имел для этого у себя большой запас лекарственных трав.

[Кадры исторической хроники в Казани]

Запас постоянно пополнялся приношениями его пациентов-крестьян, выражение «благодарности» от которых он допускал только в виде сбора нужных ему лекарственных растений. Когда Карл Фёдорович ушёл из жизни, хоронила «Доброго табиба» вся Казань – и мусульмане, и христиане».

Фукс: «Кстати, в своих экспедициях я заметил, что в татарских деревнях младенческая смертность была значительно ниже, чем в русских. В русских крестьянских семьях давали «соски» из хлебного мякиша, нередки были кишечные инфекции, а татарки по шариату до годовалого возраста кормили ребёнка только грудью. Тоже, если хотите, народный обычай, милостивые государи… Однако, пора…».

Пушкин и Фукс поднимаются из-за стола, выходят и в кадре возвращаются на свои постаменты, в обратном порядке повторяя начальные сцены.

Пушкин: «…Умный и учёный немец…, он одолжил меня очень — и я рад, что с ним познакомился». Памятник Пушкину – мелодии Чайковского, Мусоргского.

Памятник Фуксу – звучит органная музыка (Бах, Вивальди ми-минор).

За столом остаётся Тукай и сопровождает уход Фукса и Пушкина чтением:

«С народом России мы песни певали,
Есть общее в нашем быту и морали.
Навеки нельзя нашу дружбу разбить
Нанизаны мы на единую нить…»

Панорама Казани, Волги на фоне которых идут заключительные титры.

Авторы сценария:  Виктор Диц, Сергей Новиков

Режиссёр, оператор: Энвер Габдрахманов

Список источников и литературы

1. Фукс К.Ф. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях /К.Ф.Фукс. – Казань, 1844.
2. Фукс К.Ф. Краткая история города Казани // Казанские известия. – 1817.
3. Булич Н.Н. Из первых лет Казанского университета. Т. 1. – Казань, 1887.
4. Гарзавина А.В. «В интересах духа»: Неизвестные страницы в биографии Фукса // Казань. – 1996. — № 9. – С. 53-55
5. «Там, на реке Рав…» (Мордва Татарстана) // Казань, 2013.
6. Мокшин Н.Ф., Лузгин А.С. Мордва (мокша и эрзя). // Саранск. – 2008.