Психологический механизм творчества

Схема психологического механизма творчества по Я.А. Пономарёву может быть изображена в виде трёх концентрических сфер. Сердцевина — централь­ное звено психологического механизма творчества (ЦЗ ПМТ). Его окружает общая способность (ОС). Периферическая сфера — частные способности. Их взаимодействие можно убого сравнить с компьютером. Частные способности — это прикладные программы. Общая способность — стандартное матобеспечение. А ЦЗ ПМТ можно сравнить с самим процессором. Вот с него и начнём.

ЦЗ ПМТ — это совокупность пяти уровней организации интеллекта: от нижнего интуитивного до верхнего — логического. Данные УРОВНИ — трансформированные ЭТАПЫ развития интеллекта от рождения ребёнка примерно до шести лет. Они «закрепляются», «застывают» и становятся СТУПЕНЯМИ творческой задачи. Это называется принципом ЭУС — «этапы — уровни — ступени». Каждая задача принимается на логическом уровне, а решение её приходит на одном из глубинных, интуитивных уровней. Чем глубже степень погружения, тем более «качественным», «глубоким», «значимым» является решение. Можно позволить себе аналогию: логический уровень сравним с поверхностью моря, где всё видно и обозримо. В глубинах интуиции плавают «золотые рыбки», а «жемчужины» гениальных решений лежат на самом дне. Большинство людей «плавает» на поверхности. Некоторые ныряют, берут жемчужину в руки и… не возвращаются. И наиболее креативные — возвращаются на поверхность и предлагают идею человечеству. И зависит такая высокая готовность проходить все уровни ЦЗ ПМТ от особенностей его развития в первые годы жизни. Английское слово «education» не совсем корректно переводят как «образование». По-латыни «эдукери» значит «вытягивание». Древние были убеждены, что боги с рождения заложили в человека все знания. Задача педагога — «вытянуть» их на поверхность. В первые годы жизни у ребёнка наличие такой «программы» развития видно очень наглядно. Происходят такие этапы:

1. МАНИПУЛЯЦИЯ ПРЕДМЕТАМИ. От движений собственного тела до манипуляций игрушками и другими предметами. Если лишить человека такой возможности формируется «госпитальный синдром» — задержка развития или умственная отсталость, проявляющаяся в 10—12 лет.

2. МАНИПУЛЯЦИЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯМИ. Новый этап развития мышления — формирование представлений о предметах, которых ребёнок в данный момент не видит, но помнит, что они существуют. Как в фильме «ДМБ»: «Видишь суслика? И я не вижу. А он — есть». Плюс к этому освоение языка, как совокупности образно-вербальных моделей реального мира.

3. МОДЕЛИРОВАНИЕ ПРЕДМЕТОВ. Ребёнок узнаёт о существовании предметов, оставляющих след на поверхности (карандашей, фломастеров) и вдохновенно этим занимается на обоях, или «приканчивая» любую терадь за секунды. Но в один прекрасный день он «вдруг» САМ (!) без подсказок, рисует человека. Правда ноги растут сразу из головы (период головоногов), потом рисунок будет усложняться. Но он проанализировал форму ближайших объектов (маму и папу) — создаль «модель» и перенёс на бумагу.

4. ПОВТОРЕНИЕ ЗАУЧЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ. Формируется навык применения стандартных приёмов, начальное умение писАть, закрепляется логический уровень ЦЗ ПМТ.

На каждом из этапов происходит по принципу ЭУС формирование и закрепление очередного уровня ЦЗ ПМТ. Можно помешать природной «программе». Не читать ребёнку книг и не учить читать, не покупать фломастеров. Сейчас поступают проще — покупают компьютерную «дурилку». Очень удобно — ребёнок даже есть не просит, зато «развивается» и готовится жить в мире «современных» технологий. Процесс формирования ЦЗ ПМТ завершается к шести годам. Бывает — затягивается до девяти. Дальше ничего поправить нельзя, разве что ограниченно скомпенсировать.

ОБЩАЯ СПОСОБНОСТЬ — степень интеллектуально-мотивационной активности. Формируется так же в детстве в процессе рсвоения и изучения мира. Пятилетний ребёнок задаёт в день четыреста вопросов. И не всегда получает ответы.

ЧАСТНЫЕ СПОСОБНОСТИ — способности к конкретным видам деятельности. См. статью «Ромб Новикова».

Интуитивный канал человеческого сознания — вопрос чрезвычайной сложности, который современная наука осмысливает на общефилослфском уровне. Так, В.В. Налимов пишет: «Можно подумать, что механизм континуального мышления носит аналоговый характер в отличие от рефлексивного логического мышления. Возможно, что механизм глубинно-аналогового мышления носит не столько мозговой, сколько общесоматический характер. Человек в каком-то глубинном смысле мыслит всем телом». Прежде всего это относится к фактам творческого озарения, связанным с выходом из границы логического мышления, но осмысление новых идей происходит на логическом уровне. Сами же по себе новые знания, по всей вероятности, и составляют основу ноосферы В.И. Вернадского, то есть континуальные потоки знаний находятся вне человека, но не вне человечества.

Обращаясь к данной проблеме, В.Н. Пушкин отмечает несодержательность понятия «бессознательное» (оно носит отрицательный, но не насыщенный содержанием смысл) и предлагает охарактеризовать его более определённо, наметить пути изучения бессознательного компонента эвристической деятельности исходя из отражательной деятельности мозга. В связи с этим В.Н. Пушкин выдвигает гипотезу: в процессе решения сложной задачи в мозгу человека возникает информационная динамическая модель проблемной ситуации, которая состоит из элементов решения задачи, отражённых мозгом в их связях (динамическая мозговая модель — ДММ). ДММ проблемной ситуации способна к автономной работе в известной степени независимо от сознательной деятельности человека. ДММ не тождественна «образу». Образ — продукт сознательной деятельности. Работа ДММ подобна работе поисковой доминанты по Ухтомскому — динамического органа нервной системы, не отличаюшегося по возможностям и функциям от статическмх, анатомических органов.

Заметим в скобках, что В.Н. Пушкин сам отличался широчайшими интересами не только в научной, но и музыкальной сфере, любил работать на стыке наук, в области парапсихологических явлений. В частности он наиболее глубоко продвинулся в изучении открытого (но не признанного официальной наукой) Кливом Бакстером явления «прямого восприятия» у растений, не имеющих нервной системы. Развитие его гипотез и исследований — благодатное поле для психологов новых поколений.

Творческое мышление

Мышление — процесс обобщённого и опосредованного отражения действительности. Меняется ли что-то качественно от прибавления прилагательного «творческий»? По Дж. Брунеру мышление подчиняется следуюшей триаде принципов:

• организмы способны познавать мир;
• стоит воспроизвести в сознании два или более предмета — как возникает мысль об их связи;
• наличие предмета и отношения вызывает в сознании другой предмет;

Следовательно, характерная черта мышления — постоянный выход за пределы объективно данной информации, постоянное кодирование и устранение конкретного содержания. Тогда и творчество — имманентное свойство мышления. Тем более, как отметили А.В. Брушлинский и О.К. Тихомиров: «В таком смысле любое мышление всегда является хотя бы в минимальной степени продуктивным и творческим, то есть открывающим нечто существенно новое (и потому излишни и неадекватны все термины типа «творческое мышление», «репродуктивное мышление» и т. д.».

Таким образом мы всё больше убеждаемся в необходимости согласованно рассматривать особенности субъекта и работу механизмов творческой деятельности. Одним из понятий, сближающих эти две стороны взаимодействия, является

Творческий результат

Данное понятие в психологии тракткется также неоднозначно. Так, Л.С. Выготский определяет результат творчества как вещь, либо как построение ума или чувства. Г.В. Суходольский, придерживаясь точки зрения, что результатами творчества «могут быть элементы, как новые в индивидуальном, но не в социальном плане, так и новые в них обоих», указывает на необходимость индивидуального и социального распространения новации. Никакой акт творчества, его результат не имеет смысла, как бы не существует, пока он не вербализован и не внесён в социальную практику. Можно задуматься на тему о необходимости существования «потребителя» творческого результата, будь то социум или отдельная личность. Вырождение упаднических субкультур сегодня наводит на мысль ещё об одном критерии креативности результата – его существовании помимо автора, даже после его смерти. Есть современная шутка: если нагадить соседу под дверь, нажать кнопку звонка и убежать, это будет ИНСТАЛЛЯЦИЯ, а если нажать и подождать, когда сосед откроет дверь — это будет ПЕРФОМАНС. Не случайно подобные расплодившиеся «творческие» акты носят такие заумные и неуклюжие названия. Они исчезнут с исчезновением «авторов».

А.И. Китов называя признаками творческого результата новизну и оргиги­наль­ность, выделяет особый критерий — появление нового способа удовлет­ворения актуальной общественной потребности. В.И. Андреев конкретизирует признаки творческого результата: результат обладает новизной и оригиналь­ностью, результат личностно или социально значим; результат прогрессивен. В соответствии с последним пунктом им вводится понятие «антитворчество», близкое к понятию «варварство» (например — создание оружия массового поражения).

На наш взгляд, в приведённых определениях доминирует разноплановость рассмотрения одного и того же понятия. Так, социолого-этическое требование прогрессивности творческого результата (кто оценит меру или наличие «прог­рес­сивности»), перенесённое в сферу психологии, может привести к парадок­саль­ным выводам: создание атомной бомбы группой Э. Ферми в условиях войны с Германией было творчеством, а продолжение этой работы после победы над фашизмом (ведь врага уже нет), становится антитворчеством. Хотя очевидно, что структура и качество мыслительных процессов у учёных не изменились.

Критерий творческого результата, выделенный А.И. Китовым, оставляет за бортом личностно значимые результаты творческой деятельности, не удовлет­воряющие актуальную общественную потребность (например, повторные изобретения). Заметим в скобках, что и сама «актуальность» общественной потребности — вопрос дискуссионный. Откуда она, потребность, берётся? Кто её формирует и актуализирует? Приходит на память пример фирмы «Сони», маркетинг которой всегда строился на том, что сначала создавалось изделие (карманный радиоприёмник, бытовой видеомагнитофон, плеер), а потом социум убеждали в том, что ему АКТУАЛЬНО необходима вещь, о существовании которой он вчера и не подозревал. Формирование таких «актуальных» потреб­ностей — тоже процесс и продукт творчества.

Но можно ли вообще говорить о личностно значимых творческих резуль­та­тах? Тем более, что выше мы пришли к выводу, что любой акт мышления в той или иной мере — акт творчества. На наш взгляд, исчерпывающе поясняет этот парадокс Т.В. Кудрявцев, разделяя два вида творчества: творчество, как «открытие для себя» и творчество. Как «открытие для всех», отмечая большое сходство механизмов и динамики творческого процесса в обоих случаях. При этом важнейший результат творческой деятельности — появление психичес­ких новообразований: знаний, умений, творческих способностей личности. Что опять же выводит нас на концепцию взаимодействия, развивающую исчерпанный деятельностный подход.

Подводя итог, заметим, что все изложенные взгляды на содержание творчес­кого результата нужно развести на несколько уровней, на каждом из которых результат будет иметь свою трактовку:

ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЙ: произошло «переключение» полушарий, выход мозга не «дзэтта-ритм», срабатывание интуитивного канала;

ВНУТРИИНДИВИДНЫЙ: появление новообразований, открытие «для себя», выход на нелогические уровни ЦЗ ПМТ;

ИНТЕРИНДИВИДНЫЙ: социально значимый продукт, формирование и удовлетворение актуальной общественной потребности, изобретения и открытия;

МЕТАИНДИВИДНЫЙ: контакт с ноосферой, «подключение» к континуальным информационным потокам человечества, что, замыкаясь, воздействует на психофизиологический уровень;

Обращаясь к рассмотрению творчества, как взаимодействия, ведущего к развитию, проанализируем, какое содержание придаётся в психологической литературе понятие «творческая личность».