Психологические основы инженерного творчества студентов

По определению ЮНЕСКО инженер — это такой работник, который умеет творчески использовать научные знания, проектировать и строить промышленные предприятия, машины и оборудование, разрабатывать (применять) производственные методы, используя различные инструменты (отдельно или в различных комплектах), конструировать эти инструменты, пользоваться ими, хорошо зная принципы их действия и предугадывая их «поведение» в определенных условиях.

Обращает на себя внимание условие творчески использовать знания. Есть немало понятий, интуитивно нами принимаемых, над которыми мы даже не задумываемся. Все знают, что такое время, пространство. Но никто не может дать им строгого определения. Это понятия априорные, принимаемые на веру. Творчество — тоже понятие всем знакомое. Но что можно считать творчеством? Ответ не так прост, как кажется. Попробуйте дать ему определение…

БСЭ определяет творчество как деятельность, порождающую нечто качественно новое, никогда ранее не бывшее. Новизна, оригинальность продукта, результата – необходимый признак творчества. Но еще не достаточный. Мы говорим об инженерном, техническом творчестве. Чаще всего это связывается с открытиями и изобретениями. Изобретение – всегда новое. Но задумаемся:

— Инки в Америке не знали колеса,

— Европейцы не изобрели катамарана.

А если бы кто-то из них сделал такое изобретение не зная, что на другом конце Земли оно уже есть? Было бы творчество? Несомненно. Следовательно, мировая новизна – еще не все. Результат творчества может быть и личностно значим. Особенно ярко это в обучении, освоении наук. Рацпредложение – имеющее новизну в пределах одного предприятия. Но тоже — продукт творчества.

Кстати, почему инки не изобрели колеса, а папуасы изобрели катамаран? У инков практически не было дорог, подходящих для колес, одни джунгли. А у папуасов – твердые пальмовые стволы и примитивные инструменты. Общественная потребность и технологические условия накладывают отпечаток на творчество.

Еще пример. В Англии был запатентован чайник с двумя носиками. Чтобы хозяйка не затруднялась, кому из двух почетных гостей налить первому. В России запатентованы запонки в виде цилиндрика, куда вставлялся огрызок карандаша. По замыслу автора, такие запонки должны носить деловые люди, чтобы их все узнавали. Сейчас такое не запатентуют. Актуальную общественную потребность они не удовлетворяют.

Но не надо путать с полезностью. Уничтожать народы или защищаться — это тоже актуальная общественная потребность. Поэтому создание атомной бомбы — это тоже инженерное творчество, а не антитворчество, как предлагают некоторые ученые.

Не менее важен и еще один аспект — та основа, на которой базируется творческая деятельность. Это общественный опыт человечества, преломленный в знаниях отдельного человека. Чистый, «лабораторный» эксперимент в этой связи предлагает нам мировая литература. Человек терпит бедствие на необитаемом острове. В романе Дефо «Робинзон Крузо» и у Ж.Верна в «Таинственном острове».

Но Крузо — неграмотный матрос с корабля. Определенный минимум: жилище, огонь, земледелие он создал, но для полноценной жизни ему понадобился подарок судьбы – разбитый корабль, а с него – порох и ружья. У инженера Смита в «Таинственном острове» не было ничего, кроме металлического собачьего ошейника. Но он сумел сделать все, вплоть до стекла и нитроглицерина. Совсем другой запас знаний, навыков, умения применять их творчески. Представьте, что на необитаемый остров попал бы современный инженер… Существует также расхожее, но некорректное разделение на творческие и нетворческие деятельности, профессии, результаты. Вернее будет определить творчество какуровень деятельности, возможный в любой профессии. При этом выбор в пользу репродуктивного пути решения задачи, дабы «не изобретать велосипед», тоже является актом творчества.

Но все это так или иначе касается инженерного, профессионального, «взрослого» творчества. А может ли оно быть присуще деятельности студента, тем более школьника? В институте вы не раз услышите мнение, что сначала надо овладеть основами наук, освоить инженерные приемы, вот тогда можно говорить о творчестве. Не раз это будут говорить на младших курсах. А на старших – будут удивляться почему у вас такая лень мысли, нежелание блеснуть оригинальным решением в курсовом и дипломном проекте? А дело все в том, что творческий характер человеческого мышления не в силах отменить ни учебный график, ни самый уважаемый профессор. Творчество для нас естественно как дыхание. Дело лишь в глубине этого процесса, в значимости его продуктов. Учение – это всегда совершение уже кем-то совершенных открытий. Это всегда процесс творчества. Есть расхожее, но неверное мнение, что учитель передает ученику какую-то сумму знаний и получается слепок, копия знаний учителя в памяти ученика. Это невозможно. Информация, сообщаемая учителем, всегда преломляется через личный опыт ученика, какие-либо непонятые места домысливают через фильтр его «представлений». В результате получается знание, лишь в общих чертах отвечающее знаниям обучающего. Но о том, как эффективнее обучаться, мы еще поговорим, а пока попробуем опуститься в глубины психологии творчества, попытаемся разобраться в его механизме.

В философском, обобщенном, освобожденном от частностей смысле процесс творчества часто изображается так (Б.М.Кедров):

Обращает на себя точка разрыва, психолого-познавательный барьер (ППБ), который мы преодолеваем в виде таинственно возникшей догадки, озарения, инсайта. «И случай, бог изобретатель…» (А.С.Пушкин).

Часто связывают это с каким-либо внешним событием, натолкнувшим на решение. Это и порождает легенды об сцепившихся обезьянах, натолкнувших Кекуле на формулу бензола. Или прыгающая крышка чайника – на изобретение паровой машины. Но для этого мозг должен долго и безуспешно работать над решением этой задачи.

Схема эта слишком алгоритмична, практически повторяет структуру любой деятельности. Но так или иначе отметим важнейшую особенность творчества – необходимость выхода за пределы непосредственно данной информации.

Нам интереснее разобраться еще глубже в психологическом механизме творчества. И не лишне будет привести самонаблюдения человека, имя которого носит наш институт – А.Н. Туполева.

«Случается, что мысли и соображения вокруг приходят в гостях, в театре, на улице, и тогда я набрасываю эскизики на всем, что окажется под рукой — на газете, на картине, на коробке от конфет.… Люблю двигаться, обдумывая те или иные технические элементы, связанные с будущей конструкцией, расхаживаю по комнате».

«Когда начинаешь продумывать вопрос, занимаешься поисками, критически просматриваешь то, что было тобой сделано. Сознаешь, ощущаешь, что оно не годится, но уже кажется не приятным, иногда даже физиологически противным. Стремишься отойти от тех решений, которые были, хочется подойти к задаче с какой-то новой, непривычной стороны, взглянуть на нее с новой точки зрения». Обратите внимание: сознательное и бессознательное ощущение, эстетическое неприятие.

Собственно, с таких самонаблюдений ученых и начиналась психология творчества. И сейчас, хотя еще много непонятных и спорных вопросов в ней, представляет интерес схема центрального звена психологического механизма творчества Я.А.Пономарева, который он предложил рассматривать как пять уровней организации мышления:

Образно мы можем сравнить механизм творчества с морем, логическую, осознаваемую поверхность которого мы отчетливо видим и оцениваем, а жемчужины открытий скрываются на дне интуитивного. Наша мысль при решении проблемы не раз проходит через эти уровни. Но есть две общих закономерности:

1. Осознание задачи всегда происходит на уровне более высоком, чем тот, на котором приходит решение.

2. От амплитуды проникновения через уровни зависит глубина творческого процесса и ценность его результатов.

Поэтому не только мировые открытия, но и поиск инженерных компромиссов и в какой-то мере применение готовых решений к новым задачам – это тоже творчество.

Интересно, что независимо от этой схемы, при создании теории решения изобретательских задач Г.С. Альтшуллером выделено пять классов возможных технических изобретений:

1. Мелкие усовершенствования в одном классе ТО, которые, строго говоря, и не являются изобретениями.

2. Изобретения, в которых задача одного класса ТО решается способом, примененным в другом классе ТО. Например, для токарного станка усовершенствование – методом, известным для фрезерных станков.

3. Изобретение, совершаемое в пределах возможностей одной науки.

4. Изобретение, совершаемое на стыке наук.

5. Основополагающие изобретения, приводящие к созданию принципиально новой отрасли техники (лазер, авиация и т.п.)

Но тут же возникает вопрос: а почему именно пять уровней и откуда они, собственно, взялись в нашем мозге?

А дело в том, что эти пять уровней – это видоизмененные пять этапов развития, которые все мы проходили, беря один рубеж за другим, начиная с самого рождения:

1 этап – Решение задачи путём манипуляций с вещами. Структура деятельности во внутреннем плане не дифференцирована

2 этап – Решение задачи путём манипуляций с предметами. Структура деятельности дифференцируется

3 этап – Манипуляция представлениями вещей. Различение процесса и результата

4 этап – Манипуляция представлениями предметов. Найденный путь – основа плана повторных действий. Развивается структура деятельности

5 этап – Тенденции полностью развиваются, действия систематичны, программированы, построение плана предваряется анализом структуры задачи

Все эти этапы вы прошли. У вас были те или иные игрушки, те или иные задачи вставали перед вами. Или – наоборот, не вставали и не было игрушек. У кого-то на этих этапах возник интерес к авиации, своего рода фанатизм. Кто-то логически рассудил – куда легче поступить. То есть у вас может быть разное качество исполнения этих пяти уровней. Могут быть определенные провалы, которые вы компенсируете более сильно развитыми уровнями. В быту это выражается в словах типа: «у него быстро варит котелок», «этот досконально во всем разбирается» и т.д. От этого – разные степени успешности в инженерной деятельности в учебе. Усредненный подход к образованию не дает проявиться оптимальным для каждого человека качествам мышления.

На уровне представлений, полуинтуитивных догадок могут сформироваться понятия, которые логикой не проверяются, но по сути неверные, хоть мы и верим в них.

В институте к ним обычно не возвращаются, как к элементарным, само собой разумеющимся.

Поэтому есть инженеры, которые окончив КАИ, уверены, что самолет способен в буквальном смысле «преодолеть звуковой барьер», и дальше лететь легко и свободно. Хотя это лишь неудачное, но «прилипшее» журналистское выражение.

Или угар компьютеризации, термины типа «диалог с ЭВМ», «делегирование полномочий компьютеру» наводят на устойчивое представление, что с ЭВМ можно общаться. И когда-то она станет умнее нас. Ничего подобного. Общаются люди. Пользователь программы – с разработчиком. И только их общение опосредовано ЭВМ, разнесено во времени и пространстве. Ведь не общаемся мы с телефонной трубкой, хотя можем на нее сердито смотреть, бросить с досадой и т. п. Это кажется неважным, но вспомним Конфуция: «Когда имена неправильны – суждения несоответственны. Когда суждения несоответственны – дела не исполняются».

Так вот, неразвитость у вас тех или иных уровней, разница в стиле решения задач, компенсируется другими, более развитыми качествами. В учебе можно недостаток продуктивного мышления компенсировать памятью (крайний случай – зубрежка). Можно наоборот.Но усредненный подход к обучению в вузе будет наталкивать на мысль, что среди нас есть люди способные и неспособные к инженерному творчеству.

На самом же деле – это навязанные стереотипы. Я назову слова, а вы подумайте, какие ассоциации они у вас вызывают.

• Рабочий (плакат с улицы)
• Начальник (кабинет, секретарша, хам)
• Интеллигент (очкарик)
• Инженер (холодный практик)
• Учёный (чудаковатый профессор)

Вот такие стереотипы и налипли на понятие инженера, инженерного творчества. Вроде бы как неприлично быть поэтом, обладать фантазией, яркостью ассоциаций. Надо быть строгим, логичным, сухим. Это опять «накручено» журналистами. Но ведь вся логика доказательств – это лишь приукрашивание пути, пройденного для получения интуитивного результата.

И все-таки – о способности и неспособности к творчеству.

Творческие способности.

Гальтен считал их наследственными.

Ломброзо считал гениальность психическим расстройством.

Более симпатичная гипотеза, что только творчески работающий мозг нормален.

Можно дать краткий перечень, исходя из схемы процесса творчества.

1. Зоркость в поисках проблемы.

2. Способность к свертыванию мыслительных операций.

3. Перенос опыта (аналогии)

4. Гибкость мышления

5. Дивиргентность мышления

6. Готовность памяти (не объём)

7. Способность к сцеплению и антисцеплению

8. Владение речью, языком

9. Легкость генерирования идей

10. Склонность к риску.

Перечень этот можно развивать и дальше. Но такое линейно-списочное перечисление качеств не обладает системностью. Скажем, если у человека высокоскоростное качество мышления – он быстро генерирует идеи, если тем более высока эрудиция.

Но если по этому показателю сравнить Туполева и Королева, Туполев получил бы низкую оценку. Скорость и качество не одно и тоже.

Какое полушарие мозга и в какой степени активизировано. Мозг функционально асимметричен: левое – логическое, вербальное; правое – образное, эмоциональное.

В американских технических колледжах в семестре преподается серьезный гуманитарный предмет. Для чего? «Накачивание» только левого приводит к недогрузке правого, а оно в свою очередь тормозит развитие левого. Заставляя работать активно правое полушарие, мы получаем и развитие левого. Поэтому, когда вам говорят о гармоничном развитии, это не пустые назидания. Это – физиологическая необходимость.

Дарвин в конце жизни сказал, что если бы он мог начать жизнь сначала, он бы поставил себе за правило хотя бы полтора часа в день слушать музыку и читать стихи. Это как раз один из эффективных способов развивать ассоциативное мышление (Авангардная живопись, «Аквариум»).

Гибкость ума – это и наличие чувства юмора, умение думать в условиях неопределенности, парадокса. Читайте юмористов, особенно афоризмы.

У человека могут быть разные склонности к профессиям, в зависимости от того, что является предметом его труда (Е.А.Климов):

Человек — человек

Человек — природа

Человек – знаковая система

Человек – техника

Человек – художественный образ

Это можно диагностировать. И исходя из этого, строить свою работу над собой. Соответственно – разные успехи в разных науках. Человек с низкой склонностью к типу «знаковая система» будет испытывать трудности с матанализом, аэродинамикой, теорией упругости и подобными науками. Значит надо компенсировать сложности в этих науках памятью, логикой, решением типовых задач и т.п.

Есть и специальные, эмпирически найденные приемы активизации творчества, так называемые эвристики.

Научно-техническая эрудиция – в первую очередь умение сворачивать и обобщать. Можно выучить ТТХ всех самолетов, а можно запомнить, что у Як-40 взлетная масса – 13 тонн, а у Ил-62 – 160,5. И, знакомясь с описанием нового самолета, мысленно прикидывать его параметры к знакомой машине. Например, узнав, что взлетная масса Су-27 – двадцать пять тонн, можно удивиться, что этот истребитель вдвое тяжелее Як-40, который перевозит тридцать пассажиров.

Выведены общие законы развития техники. Закономерности можно найти и для любых частных ТО, например, самолета. Изучение истории техники со свертыванием информации – благодатный путь для развития технической эрудиции.

Не раз пригодится в вашей деятельности прием анализа, т.е. расчленение на элементы и их связи, выявление наиболее значимых из них. На этом построена теория решения изобретательских задач и созданные на ее базе алгоритмы.

Синтез – установление новых связей между элементами на основе анализа задачи.

Но главное – для успешной творческой деятельности – познать себя, свои развитые качества, неразвитые, найти оптимальные приемы учебы и работы, свободные от внешних стереотипов.