Ip-центр — современная форма организации цепочки «НИРС—НТТМ—СтартАп»
Авторы доклада — Новиков С.В., Пестов В.Н.
Современные тенденции в высшем инженерном образовании обобщённо можно очертить в виде двух пересекающихся сфер. Одна из них определяется изменением технологического уклада, не всегда правильно трактуемым термином«постиндустриализм» (дилетантами понимаемым как отсутствие всякой промышленности), и, соответственно, требует продуманных изменений в педагогике высшего технического образования. Другая сфера — имитационная. Её цель — введение платного образования, введение «двухкоридорной» системы образования (для «элиты» и для «простых») и, самое главное — обслуживание недобросовестной конкуренции, стремящейся снизить образовательный потенциал российской высшей школы, сохраняя тенденцию «утечки мозгов». Всё это прикрывается разговорами о реформах и вхождении в мировое образовательное пространство. В то же время президент США Обама выдвигает перспективу образовательной реформы, практически повторяющей образовательную политику СССР 1930—60-х годов: повышение уровня математической и естественнонаучной подготовки в школе, пропаганда инженерных специальностей, создание системы стимулов для привлечения вузовских учёных в школы и др. Отечественные же управляющие образованием (не специалисты и не педагоги) ведут в тупик, повторяя заклинания типа: «ЕГЭ», «болонский процесс», «инновационное образование», «компетентностный подход» и т. д.
Сегодня достаточно осторожно нужно относиться к цифрам, связанным с результатами ЕГЭ, но некоторым можно доверять. Так, в 2010 году число выпускников, решивших сдавать ЕГЭ по химии выросло на 30%, по физике — на 15%, по информатике — на 17%. Из чего Рособрнадзор сделал вывод о повороте молодёжи к естественнонаучному и техническому образованию и блестящей победе политики «инноваций» и «модернизаций». Однако итоги подачи документов в вузы показывают, что приоритет абитуриенты по-прежнему отдают гуманитарным специальностям: набившим оскомину пиарщикам и внешнеэкономистам. И главная причина здесь — мода, которая сменится не скоро. Общественная психология и система образования — очень инертные системы. Забавны итоги социологического исследования ВЦИОМ, согласно которому 56% родителей не хотят, чтобы их дети получили профессию «пиарщика», а 52% считают эту профессию безнравственной. Хотят видеть своих детей «пиарщиками» только 16%. Это особенно парадоксально, что как раз «пиарить» свою профессию студенты соответствующих факультетов умеют лучше всего. И даже убедили в этом молодёжь, но не родителей, которым сказки уже надоели. Но, допустим, что все на традиционно престижные факультеты не попадут, а оставшиеся придут к нам, в технические университеты. Надо ли делать вывод, тоже ставший традиционным, что к нам приходят худшие? Тем более, он уже десятилетиями традиционен в устах вузовских преподавателей.
Аэрокосмическое образование, которое не просто считалось, а всегда являлось «элитным», в последнее время ослабило свои позиции. Причины — и в элитаризации различных пиарско-бухгалтерских факультетов, и в невостребованности выпускников — инженеров аэрокосмической промышленности. Время собирать камни. Но на этом пути нас подстерегает несколько опасностей. Первая — во всём положиться на модную ныне тенденцию: спрашивать, как и чему учить студента «у бизнеса» и «у работодателя». Ответы даны в каждой «бегущей строке»: в/о, п/к, стаж работы (читай — «бакалавр»). Эта мысль столкнётся с давней педагогической константой — вузовское образование — всегда фундаментально. При подготовке «на конкретное рабочее место» псевдоспециалиста в сорок лет можно отправлять на пенсию — он не способен переналаживаться на новые условия. Университет (а вернее тогда называть его «высшим профтехучилищем») не даст ему главного — фундаментальности образования. Научит задавать вопрос «как делать», но не научит — «почему».
Вторая опасность — дилетантское понимание термина «образовательная технология», за которым в большинстве случаев проявляется светлый образ компьютера и более ничего. Обучающие технологии появились в США в 60-е годы (А. Адамс и др.) именно как попытка компенсировать низкий уровень общеобразовательной школы (по-русски это называется «натаскивание»). Как инструмент они вполне приемлемы, особенно в условиях ЕГЭ, но понятия «образовательная технология» и, тем более «инженерная педагогика» значительно шире. Хотя бы потому, что образовательные технологии подразделяются на технологии предметно-ориентированные и личностно-ориентированные, технологии самообразования и технологии социализации. Какие именно «современные технологии» имеют в виду поборники образовательных реформ?
Отсюда проистекает третья опасность — вводить образовательные «инновации» не задав себе главного вопроса: а что такое современный студент? Каковы его мотивы, ценности, психология восприятия и мышления, чем он отличается от студента 90-х, 70-х, 60-х годов. Печально, но зачастую даже в педагогических трудах студент понимается как нечто стабильное, пассивное, неизменное, как болты на конвейере. Надо лишь решить вопрос — заменить ли кадмированное покрытие хромированным. Перефразируя товарища Сталина: «Других студентов у меня для вас нет. Работайте с теми, что имеются».
Авторами было проведено широкое исследование студентов инженерных факультетов КГТУ им. А.Н. Туполева. Подчёркиваем — именно инженерных (читай — ныне «второсортных»), выбравших инженерную специальность добровольно и осознанно. Если делать краткий вывод — современные студенты ни хорошие, ни плохие — они иные. В отличие от классических визуалов, аудиалов, кинестетиков, они более «дигитализированы», «оцифрованы» (продукт ТВ и компьютера). И этот процесс будет нарастать, вызывая необходимость иной техники подачи информации, внедрения электронных учебников, повышения значимости практической подготовки. Но это вопросы технические. Важнее социальный аспект. Современные студенты вполне патриотичны. Они абсолютно не нацелены на эмиграцию. У них доминируют традиционные жизненные ценности: здоровье, счастливая семья, материальная обеспеченность, хорошие друзья. Они отрицают равенство, общественное признание, творчество и удовольствия. Они не верят в словоблудие про «модернизации», но верят, что их поколение, приложив голову, сможет их реально осуществить. Мифом является тезис, что все студенты поголовно или подрабатывают, или «бизнесменствуют» — только половина, обычно начиная с третьего курса. В профессиональной реализации они ценят стабильность, деньги, престиж, профмастерство. По психологической направленности опрошенных можно отнести к следующим категориям: целеустремлённые лидеры — 6%, консерваторы — 10%, общительные, контактные — 24%, творческие люди — 10%. Сумма не равна 100%, т.к. учитывались ярко выраженные проявления типов. Это вполне соответствует психологическому портрету поколения «игрек» по Хоуву и Штраусу. В отношении «притчи во языцех» современного образования — «скачивания из Интернета» выяснилось, что в среднем опрошенные студенты заимствуют из Сети 25% работ, в основном гуманитарного профиля. Это, скорее, говорит об отношении преподавателей-гуманитариев, считающих пресловутый «реферат» верхом дидактической мысли. Опрошенные студенты (опять же в среднем) считают оптимальным соотношение теоретической и практической подготовки, сложившееся в КГТУ-КАИ, хотя принято считать, что студенты заведомо считают теоретическую подготовку чрезмерной. И здесь они оказались гораздо мудрее иных «работодателей».
Как ни странно, но именно в высшей технической школе сконцентрировалась достаточно благоприятная когорта молодёжи, с которой можно решать самые грандиозные задачи. Вопрос в том — какие продуманные изменения нужно внести в их образование, не растеряв неоспоримых наших достижений? Нельзя забывать и о сложившемся в 90-е «разрыве поколений» на кафедрах и в научных школах. Поэтому важнейшим аспектом является подготовка преподавателей высшей школы, развитие инженерной педагогики. В КГТУ им. А.Н. Туполева работает кафедра педагогики высшей школы, которая почти за десять лет накопила значительный потенциал такой деятельности. Сегодня, в отличие от 90-х годов в вузе есть хорошая когорта молодых аспирантов и преподавателей, сориентированных на педагогическую деятельность, умеющих зарабатывать грантами или «на стороне», которых не напугаешь вузовскими окладами. Именно они через десять лет встретят в университетах назревающее «поколение Z» (по Хоуву и Штраусу), которое в силу открытой ими закономерности будет исповедовать ценности своих прапрадедов — комсомольцев тридцатых (с другими словами и смыслами). Если бы ещё кафедре не мешали очень активные дилетанты, желающие её «укрепить» и наставить. Какие же современные подходы к инженерному образованию нам следует осуществить? Оговоримся, что несмотря ни на какие «реформы» наша задача остаётся незыблемой — воспитывать граждан новой России, которым предстоит передать страну, когда отсохнут бесплодные ветки нынешней политической «тусовки». Но мы сузим круг рассмотрения до технологических аспектов подготовки инженера.
Поскольку нам навязали понятие «образовательной услуги» в сфере профобразования и формирования карьеры, то в интересах страны и наших студентов нужно переходить от наличного состояния «сегодняшнее» к аналитико-синтетическому: «соответствующее условиям применения» специалиста.
Сегодняшнее профессионально-трудовое образование (процесс подготовки и обращения в профессию молодых специалистов) не может считаться современным, если оно не вводит молодых специалистов в реальное предпринимательство, сообразное полученной профессии (специальности).
Ныне в России инженер, не способный к предпринимательской деятельности, не способный организовывать и возглавлять индустриальный бизнес, не может считаться полноценным организатором производства.
Инженер, не несущий производственно-хозяйственный успех в народ, не может быть успешным инженером, так сказать «по определению», как не соответствующий своему предназначению. А образовательные услуги, не вменяющие должных навыков, не могут считаться добросовестными.
Прямым поводом нашей разработки послужило запустение в СКБ технического университета. Зная плачевное состояние дел в техническом творчестве школьников, наблюдая понижение качества абитуриентов и студентов, мы приходим к выводу — процесс воспроизводства инженерии России имеет тенденцию к затуханию. Отсюда — тревоги по поводу возрождения отечественного производства и далее — о судьбах России.
Фундаментальной проблемой является «обезлюденье» технотворческой сферы. Процесс протекает на фоне беспрецедентного разрыва межпоколенных связей в обществе в целом и в инженерии в частности. Причин «обезлюденья» в инженерии множество: опережающее развитие других сфер, наступление виртуальности, неблагоприятный для России перекос ситуации в глобализуемом мире. Однако народная мудрость гласит: «Помирать собирайся, а зерно сей». Анализы не имеют смысла, если мы не собираемся выживать. Необходимо выстроить жизнеспособную модель воспроизводства инженерии России. Локальными воздействиями не обойтись — надо «перелопатить» всю систему, до смысловых оснований и всё в комплексе — нужна новая, современная, жизнеспособная система.
Требование эффективности системы выступает как условие её жизнеспособности. Система воспроизводства инженерии будет эффективнее за счёт смыкания всей цепочки «ДТТ—НИРС—НТТМ—СтартАп» (детское техническое творчество — научно-исследовательская работа студентов — научно-техническое творчество молодежи — команда начинающих предпринимателей). Оживлению ДТТ будет способствовать полная обойма мотивации где:
перспективная — виды на поступление в ВУЗ;
ближнесрочная — спортивно-состязательная;
ближайщая — хорошая компания, командность.
В сфере ДТТ мы сделали ставку на развитие так называемой «Казанской Мастериады учащихся» — открытого первенства по технотворческим видам спорта. В этой сфере многое запущено (в плохом смысле), но и запущен механизм мотивации детей на технику, формирования не только «рукодельных», но и интеллектуальных, креативных качеств моделистов. Конечно, пройдёт немало времени, когда Мастериада станет «на крыло».
Оживлению НИРС и НТТМ будет способствовать неотложная инженерная самореализация и коммерциализация обретаемых навыков, основанная на психологических особенностях поколения «игрек»:
Удержание «игреков»: брендирование; хай-тэк на рабочем месте; гибкий график работы; оплата сразу за результат; деятельность от монотонии к экстриму; демократичный стиль управления; командная работа; стартовые возможности с перспективой; свободный стиль одежды.
Мотивация «игреков»: инновационные проекты; нестандартные задачи; бонусы за креатив; льготы, мобильник от фирмы; коллектив — вторая тусовка; похвала, публикация в Интернете; стажировка, наставничество; личностный рост; саморазвитие.
В сфере НТТМ в университете мы сосредоточились на формировании инженерно-предпринимательской деятельности сообщества хорошо зарабатывающих энтузиастов, которая реализовалась в форме инженерно-предпринимательского центра (ip-центра), созвучного слову «эпицентр».
Формируется на базе ресурсов почти исчезнувших СКБ инженерно-предпринимательский центр, в котором вышеуказанные мотиваторы будут реализованы многопланово. Это будет не просто место для заработка, бизнес-инкубатор, а творческая мотивирующая среда, своеобразный «академгородок» шестидесятых, клуб, где будет место дерзновенному поиску и поэзии, бизнесу и науке, производству и коммерции, где будет сооружён Храм Инженерной Мысли и современные цеха для перспективных разработок. Мы уже провели выставку инноваций, привлекли студенческий актив, сформировали структуру «айпицентра». Он станет центром кристаллизации творческой мысли всех — от ребёнка до молодого учёного.